Alpina

Нашествие

Name: Нашествие
Brand: Alpina
Price: 13.99 GBP
Availability: InStock

Яковлева Юлия

In stock

£13.99

Sale Sold out

Tax included.

Product variants

Quantity

Бурмин, ветеран первой русской войны с Наполеоном и сражения под Аустерлицем 1805 года, возвращается оттуда не совсем тем, кем был. Молодого помещика начинают мучить странные приступы: обостряется обоняние, тело перестаёт слушаться, а затем следует беспамятство. Он проводит годы в уединении, скрывая своё превращение. Случайная встреча с былой любовью пробуждает в нём старое чувство — и Бурмин возвращается в свет. В смоленском обществе будто ничего не изменилось, но в воздухе повисло смутное предчувствие грозящей войны: о ней все говорят, но не знают, что она уже на пороге.

Темнота молчала. Шорох стал приближаться — равнодушно, деловито. Как подходишь к еде, уже выставленной на стол. Груша сделала шаг назад, запричитала:
— Я к детям иду своим... Трое у меня. Одна я у них. Будто оно могло понять, а поняв — пожалеть.
Груша попятилась. От треска под ногой вздрогнула всем телом. Сердце резало в груди. Собственное дыхание оглушало. Звуки, тени, шорохи, лунные блики сливались в тошную подвижную массу. Голову вело. Вон там, в кустах, шебаршнуло? Или показалось? Ахнула, затрещала в ветвях какая-то птица. Чёрный ужас пронзил нутро. Груша ринулась прочь, отталкивая от лица ветки, вся одно колотящееся сердце.

В новой книге Юлия Яковлева мастерски переосмысляет традицию русской прозы XIX века, сочетая большой русский роман и фантастический триллер. Представленный ею мир 1812 года — «мир пока скрытого, но страшного социального напряжения в обществе. Кто-то стиснут крепостным правом, кто-то — нормами общепринятых приличий. Война же выпустит это напряжение наружу и покажет, кто есть кто на самом деле».

Отечество для мужика — вот эта деревня, вот эта речка, вот этот лес, этот луг, это поле. А не какой-нибудь Аустерлиц, где ему предлагается сложить голову во имя цели, которая ему чужда и непонятна.

Бабы скалились. Кто-то сплёвывал. Кто-то что-то говорил. «Неужели... — проносилось в её мыслях. — Ведь они тоже матери». Но какой-то инстинкт запретил упоминать сына, научил: уводи от гнезда. Она и пыталась. Толпа сужалась. Руки вцепились в её платье. В волосы. Анна Васильевна вскрикнула.